Боль свою вы делите с друзьями,
Вас сейчас утешить норовят,
А его последними словами,
Только вы нахмуритесь, бранят.
Да и человек ли, в самом деле,
Тот, кто вас, придя, околдовал,
Стал вам близким через две недели,
Месяц с вами прожил и удрал?
Вы общались, дорогая, с дрянью.
Что ж нам толковать о нем сейчас?!
Дрянь не стоит долгого вниманья,
Тут важнее говорить о вас.
Вы его любили? Неужели?
Но полшага — разве это путь?!
Сколько вы пудов с ним соли съели?
Как успели в душу заглянуть?!
Что вы знали, ведали о нем?
To, что у него есть губы, руки,
Комплимент, цветы, по моде брюки —
Вот и все, пожалуй, в основном?
Что б там ни шептал он вам при встрече,
Как возможно с гордою душой
Целоваться на четвертый вечер
И в любви признаться на восьмой?!
Пусть весна, пускай улыбка глаз…
Но ведь мало, мало две недели!
Вы б сперва хоть разглядеть успели,
Что за руки обнимают вас!
Говорите, трудно разобраться,
Если страсть. Допустим, что и так.
Но ведь должен чем-то отличаться
Человек от кошек и дворняг!
Но ведь чувства тем и хороши,
Что горят красиво, гордо, смело.
Пусть любовь начнётся. Но не с тела,
А с души, вы слышите,- с души!
Трудно вам. Простите. Понимаю.
Но сейчас вам некого ругать.
Я ведь это не мораль читаю,
Вы умны, и вы должны понять:
Чтоб ценили вас, и это так,
Сами цену впредь себе вы знайте.
Будьте горделивы. Не меняйте
Золота на первый же медяк!
Анализ стихотворения «Прямой разговор» Асадова
«Прямой разговор» Эдуарда Аркадьевича Асадова злободневен и почти публицистичен. Банальная жизненная история под его пером поднимается до широкого обобщения.
Стихотворение создано не позднее 1969 года. Автору его в тот момент исполнилось 46 лет, его книги – одни из самых раскупаемых в стране, как и билеты на творческие вечера поэта. Спутницей жизни и помощницей поэта в этот период вот уже восемь лет является артистка Г. Разумовская. В жанровом отношении – отповедь с сочувствием, рифмовка перекрестная и опоясывающая, 11 строф. Поэт напрямую обращается к обманутой женщине. Разговор он ведет честный, откровенный. Выясняется, что вина лежит не только на проходимце, но и на самой героине. «Полшага – разве это путь?!» Оказывается, «страсть» толкнула ее в объятья практически незнакомца. Спустя четырнадцать дней после знакомства он стал «близким» человеком. Поэт делает однозначный вывод: значит, героиня довольствовалась дешевым комплиментом, дежурным букетом, дорогим костюмом, фальшивой, как выясняется, улыбочкой. «Дрянь не стоит долгого вниманья»: такой приговор выносится бессердечному соблазнителю.
Автор берется вернуть душевное равновесие героине и предлагает извлечь урок из случившегося. Он уверяет, что «гордая душа» могла бы предотвратить падение. Однако весна действует не только на мартовских котов. Вот и героиня поспешила в ожидании счастья. Через месяц влюбленный исчез без всяких объяснений. Поэт жестко встряхивает раскисшую героиню: надо «отличаться от кошек и дворняг!» Чувство начинается не с тела, а «с души». В предпоследней строфе он просит прощения за резкость. «Я не мораль читаю»: на самом деле, как раз таки, ее. Другое дело, что цель его при этом – не добить, унизить, возвыситься над жертвой собственных страстей, а вразумить и придать сил. И если друзья лишь «бранят» обманщика, а героиню «утешают», то поэт избирает для себя почти отцовскую роль. Лексика в стихотворении нейтральная и разговорная, есть и немножко грубой. В стихах приоткрываются те принципы и убеждения, которыми поэт сам руководствовался в жизни. Прежде чем довериться кому-то, желательно бы «съесть с ним пуды соли», требуется и «в душу заглянуть», и, конечно же, «ценить себя», чтобы вызвать ответное уважение. Читатель слышит и оправдания героини – в передаче автора. Дополнительную экспрессию строфам придает сочетание вопросительного и восклицательного знаков. Обращение в повелительном наклонении: будьте горделивы. Парентеза: дорогая, допустим, пожалуй. Перечислительные градации, метафора (околдовал), числительные, лексические повторы, амплификация (красиво, гордо, смело), эпитет (последними словами), идиома (золото на медяк).
Свой «Прямой разговор» Э. Асадов ведет и с расстроенной лирической героиней, и с читателями, которые прислушиваются к его мнению.